Вера Полозкова

Мне бы только хотелось, чтобы
(Я банальность скажу, прости)
Солнце самой высокой пробы
Озаряло твои пути.

Мне бы вот разрешили только
Теплым ветром, из-за угла,
Целовать тебя нежно в челку
Цвета воронова крыла.

Мне бы только не ляпнуть в шутку -
Удержаться и промолчать,
Не сказав никому, как жутко
И смешно по тебе скучать.

Если Верить - то Полозковой

Моё солнце, и это тоже ведь не тупик, это новый круг.
Почву выбили из-под ног – так учись летать.
Журавля подстрелили, синичку выдернули из рук,
И саднит под ребром, и некому залатать.

Жизнь разъяли на кадры, каркас проржавленный обнажив.
Рассинхрон, все помехами; сжаться, не восставать.
Пока финка жгла между ребер, еще был жив,
А теперь извлекли, и вынужден остывать.

Мое солнце, Бог не садист, не Его это гнев и гнет,
Только – обжиг; мы все тут мечемся, мельтешим,
А Он смотрит и выжидает, сидит и мнет
Переносицу указательным и большим;

Срок приходит, нас вынимают на Божий свет, обдувают прах,
Обдают ледяным, как небытием; кричи
И брыкайся; мой мальчик, это нормальный страх.
Это ты остываешь после Его печи.

Это кажется, что ты слаб, что ты клоп, беспомощный идиот,
Словно глупая камбала хлопаешь ртом во мгле.
Мое солнце, Москва гудит, караван идет,
Происходит пятница на земле,

Эта долбаная неделя накрыла, смяла, да вот и схлынула тяжело,
Полежи в мокрой гальке, тину отри со щек.
Это кажется, что все мерзло и нежило,
Просто жизнь даже толком не началась еще.

Это новый какой-то уровень, левел, раунд; белым-бело.
Эй, а делать-то что? Слова собирать из льдин?
Мы истошно живые, слышишь, смотри в табло.
На нем циферки.
Пять.
Четыре.
Три.
Два.
Один.

Тебе,Поющей

Голос пусть слабнет, дух не слабеет
Все,что живое -  в нас не убить
Пусть кто не может,тот и не смеет
Но нам так написано - стоит любить

И пусть твои руки забыли об этом
И пусть эти стены давят тебя
Ты снова и снова,чувствуешь это
Даже его не любя

И в сердце живет эта сладкая нега
И грусть твоего пера
Оставшись однажды тобою воспета
Любовь не покинет тебя

Ты снова очнувшись сделаешь это -
посмотришь правде в глаза
Кто раз оказался Жизни Поэтом
Тому отступаться нельзя



Посвящается одной задумчивой красавице с дивными глазами
в продолжение "Истории твоих глаз", если ты помнишь,о чем я

***

Звонит мне голос все далекий
И кличет ад и небеса
Не стало прежней - стала новой
Лягла печать на уста
Не петь же мне,грешной
Про белые ночи?
Не петь мне про слезы мои?
Ничто не заботит,
ничто не тревожит
Осталось одно - отпустить
И только несмело и в первый раз робко
Дрожит все над полкой рука
И кажется мне,что и пусть  - Незнакомка
Но старым остался страх
И этим рукам, не державших уж сильно
Осталось себя удержать
И этим же строчкам, стертым и сбитым
Еще может есть что слогать..

К тебе,моя королева

Твой голос все так же звонок
Стоит на моем пути
И сколько во мне Незнакомок -
Ты к каждой смогла прийти
И руки твои,и мысли
Все так же на устах
И чисто сгорает искра
И снег на твоих стихах
И бережно душу ласкает
До боли знакомый слог
Твой дух во мне не сгорает,
Знакомый уже эпилог..
 Твое завещание миру
Как ветер - вольный и чистый
Ты стала моей королевой
Высокого вечного смысла

Вечной и чистой памяти  А.А.

***

Натянут и тонок
Осколок и нить
А время играет и пробует снова
Нас разделить
Но раз зацепившись
ты держишь мертвецки
Ценный наш груз
И раз появившись в этом проеме
Я вновь появлюсь
И раз уцелев,
 мне не страшно
не больно
И так далеко
Я встану,я смею, я сделаю
Пусть нелегко

***

Пусть коротко время
И лед его тонок
Но много отдав за минуту иль час
Ты снова и снова,будто ребенок
Чувствуешь нас

И теплый остаток
Пусть горький немного
Першит,но приятен на вкус

Когда-то разбившись,я стала новой
И вновь сама
поднимусь

***

Нет мне слов и от этого хуже вновь
Режет-рвет меня чертова любовь
Что же,Господи, мне еще отдать
Чтобы стало легче,чтобы вновь дышать?